In hostem omnia licita
Если вы не любите сётакон, дальше можно не читать.
две простые американские девушки, милый мальчик и не моя точка зрения
- Так вот, Мелисса... С кем ещё я могу поделиться? Потерпи, я буду долго говорить... - тихо молвила молодая женщина, смотря куда-то вдаль. Она сплела тонкие нервные пальцы и начала изливать душу подруге. Голос её подрагивал:
- Понимаешь, мне нравятся мальчики... в том смысле, что... ты понимаешь...
- О Боже, Шэрон! Это нормально, нор-маль-но! Тебе не десять лет, чтобы ты верила телику, к тому же в том, что лесбиянки лучше обычных девушек!
- Я имею в виду мальчиков-подростков.
Мелисса подняла брови, рот её сам собой приоткрылся. Она ждала признания в любом грехе, но такое... ей едва удалось не выругаться.
- Ты знаешь, что год назад меня кинул один мужик, да к тому же развёл на большие бабки. А до этого меня кинул Джо. А до Джо - Марк. А Дэни, мой первый, помер от наркомании. Он бил меня, чтобы я дала ему денег на дозу, а если мы встречались, когда он был под кайфом, то он нёс всякий бред и с ним нереально было поговорить, что уж там потрахаться. Короче, разочаровалась я в мужиках, одни гады вокруг, да ещё все такие... неопрятные, некрасивые, друг на друга похожие, сил нету. А потом дошло - они такими становятся после того, как борода вылезает. Школота, конечно, дебильная, но всё же среди них больше адекватных товарищей. Да ещё, как бы, это... понимаешь, Мелисса, вот возьмём пацана, где-то двенадцати лет. Понятно, не среднестатистического - такого, что не бухает, не колется, не курит, друзей не кидает, читать по-английски умеет и говорить. Что девственник - не обсуждается. Вот он вроде меньше тебя ростом, поднять на руки вряд ли сможет, а погляди - щёчки мяконькие, никакой тебе щетины; губы его никто ещё не целовал, а может, и целовала какая-то девчонка, да только не для того, чтобы в постель затащить, а просто из нежности, сама ведь в таком возрасте влюблялась и целовалась с мальчишками просто так, не для соблазнения, верно? В общем, дальше поясняю. Никаких жутких жёстких волос на груди, всё гладенькое, беленькое... ну или коричневое, просто мой парень белый... Ноги длинные такие и не тощие, гармоничные. Коленки, правда, расцарапанные бывают, ну так без этого - либо педик, либо маменькин сынок, который всё равно, что педик.
- Знаешь ли, Шэрон, сама-то до восемнадцати парней по роже лупила, если начинали в постель тащить. И ждала потом ещё два месяца, чтобы Дэни твой, наркоша чёртов, малолеткой не был. Ты хоть понимаешь, что у малолеток к этому всему ещё мозги не готовы? Да и вредно это им... А если честно, то тебя, ей-богу, посадят. Эти копы, они такие, про всё пронюхают, да ещё в нашем-то городишке...
- Будем считать, что я этого не слышала. А ты знаешь, Мелисса, как пацаны в двенадцать лет без ласки мучаются? - Шэрон заговорила увереннее и громче, глаза её загорелись, как горят глаза у агитаторов "Свидетелей Иеговы", когда те расписывают все прелести своего учения бабулькам в скверах. - Когда у меня с Мики первый раз было, он три раза кончал, и все три раза дрожал страшно и слёзы у него вот так... по щекам... и стонал... а потом шептал мне хрипло так: "Спасибо, спасибо... никогда не забуду...". Такой он гибкий весь, нежный, внимательный... он, знаешь, стеснялся жутко даже футболку снять, а я с него стянула, поцеловала в шейку, а Мики спрашивает: "Милая моя, где тебя лучше приласкать?". Я-то встала лицом к стене, сказала, чтобы спину размял немного - руки у него сильные, но мягкие, будто шёлк - а он как начнёт с поцелуями кидаться, сосками на меня наткнулся и давай прижиматься... горячие они у него и твёрдые, а тогда вообще были распухшие такие... когда я их целовать начала, они болеть перестали у моего Мики, он мне сам так сказал. А болели, саднили от того, что нужно мальчишкам, чтобы девушка сосочки им ласкала, а не было у него до того такой возможности! Да и вообще, разве это не замечательно, когда спишь с человеком в том возрасте, в котором он красивее и разумнее всего, когда ему это нужнее всего, когда раскрываешь его чувственность, сразу и навсегда делаешь его натуралом, безо всяких оговорок, и никакая толерантность его не сделает уже очередным пугалом? Знаешь, вот я сейчас вижу, как мой Мики расцветает потихоньку... и думаю - вот совратила бы его какая-нибудь пошлая, грубая, некрасивая девка из его класса? Ну, ты скажешь - он так же бы и трахался, и может быть, чему-то она бы его научила. Но она бы не научила его любить, по-настоящему любить, понимаешь?
- Понимаю... есть у тебя фотка твоего Мики? Не бойся, я ж не буду его отбивать у тебя... - Мелисса уже привыкла к тому, что Шэрон любит расписывать особо яркие эпизоды своей интимной жизни.
- Отбивать? В каком смысле? Майкл и сам может решить, с кем ему встречаться. Только что если он мне изменит, ему будет не сильно хорошо. Но фотку я всё же покажу, подожди-ка... - Шэрон потыкала пальцем в экран смартфона и вручила его подруге.
На фотографии был стройный полуобнажённый брюнет с огромными глазами чайного цвета. Густые ресницы немного затеняли их, отчего его взгляд казался лукавым. Он был довольно крепок для своих лет, но выглядел действительно гармонично. Округлые плечи, подтянутый животик... нормальный спортивный юноша с аккуратными, но совсем не девичьими чертами лица. Соски у мальчика и вправду были красноватые, крупные и будто бы припухшие, ну а что здесь важного? "Милый мальчик, таких сейчас редко увидишь.Что дальше-то? Это повод себя под статью подводить?" - подумала Мелисса.
Шэрон будто прочитала её мысли. Так у них бывало часто - всё же знакомы с тех времён, когда они учились в первом и шестом классах соответственно, то есть без малого пятнадцать лет.
- Нет, подруга... не было у тебя такого, чтобы человек первый раз в жизни именно тебя трахал. И пусть член маленький, не главное это, когда его хозяин с ума сходит от страсти и толкает его в тебя со всей силы. Может, криво как-то, но это фигня, когда он тебя за руку держит и кричит, надрывается во все лёгкие, спросит потом на ушко: "Не больно?", а ты его прижмёшь к себе и сама закричишь сладко: "Давай ещё, желанный мой, мальчик мой!"
- Хм... реально, и мой нынешний, и бывший никогда так не загорались, чтобы так вот... и когда у меня было впервые, Том вообще не спросил, как мне -- больно или не очень. А твой тебя спрашивает, хотя знает, сколько у тебя до него было... а ты не думала, что ваша любовь может продлиться очень долго? Так долго, что Мики вырастет...
- Это вряд ли повлияет. Все мужики, которых я знаю, в детстве были тем же быдлом. А Мики.... у него есть внутренний стержень. Может быть, что он и в двадцать лет останется столь же честным, здравомыслящим, чутким... Но главное - какой он сейчас. И я его люблю таким, какой он есть, и недостатки вижу, просто принимаю их. Идеальных людей не бывает, верно, Мелисса?
- Верно... а всё-таки ты шире смотришь на мир, чем я. Для тебя такая штука, как возраст - не преграда. К тому же, как я поняла, он и сам тебя любит, и добровольно на всё это согласился. Почему же тогда тебе приходится скрывать от всех ваши отношения?
- Потому что такая любовь слишком красива для нашего мира, в цене ведь либо посредственность, либо уродство...
две простые американские девушки, милый мальчик и не моя точка зрения
- Так вот, Мелисса... С кем ещё я могу поделиться? Потерпи, я буду долго говорить... - тихо молвила молодая женщина, смотря куда-то вдаль. Она сплела тонкие нервные пальцы и начала изливать душу подруге. Голос её подрагивал:
- Понимаешь, мне нравятся мальчики... в том смысле, что... ты понимаешь...
- О Боже, Шэрон! Это нормально, нор-маль-но! Тебе не десять лет, чтобы ты верила телику, к тому же в том, что лесбиянки лучше обычных девушек!
- Я имею в виду мальчиков-подростков.
Мелисса подняла брови, рот её сам собой приоткрылся. Она ждала признания в любом грехе, но такое... ей едва удалось не выругаться.
- Ты знаешь, что год назад меня кинул один мужик, да к тому же развёл на большие бабки. А до этого меня кинул Джо. А до Джо - Марк. А Дэни, мой первый, помер от наркомании. Он бил меня, чтобы я дала ему денег на дозу, а если мы встречались, когда он был под кайфом, то он нёс всякий бред и с ним нереально было поговорить, что уж там потрахаться. Короче, разочаровалась я в мужиках, одни гады вокруг, да ещё все такие... неопрятные, некрасивые, друг на друга похожие, сил нету. А потом дошло - они такими становятся после того, как борода вылезает. Школота, конечно, дебильная, но всё же среди них больше адекватных товарищей. Да ещё, как бы, это... понимаешь, Мелисса, вот возьмём пацана, где-то двенадцати лет. Понятно, не среднестатистического - такого, что не бухает, не колется, не курит, друзей не кидает, читать по-английски умеет и говорить. Что девственник - не обсуждается. Вот он вроде меньше тебя ростом, поднять на руки вряд ли сможет, а погляди - щёчки мяконькие, никакой тебе щетины; губы его никто ещё не целовал, а может, и целовала какая-то девчонка, да только не для того, чтобы в постель затащить, а просто из нежности, сама ведь в таком возрасте влюблялась и целовалась с мальчишками просто так, не для соблазнения, верно? В общем, дальше поясняю. Никаких жутких жёстких волос на груди, всё гладенькое, беленькое... ну или коричневое, просто мой парень белый... Ноги длинные такие и не тощие, гармоничные. Коленки, правда, расцарапанные бывают, ну так без этого - либо педик, либо маменькин сынок, который всё равно, что педик.
- Знаешь ли, Шэрон, сама-то до восемнадцати парней по роже лупила, если начинали в постель тащить. И ждала потом ещё два месяца, чтобы Дэни твой, наркоша чёртов, малолеткой не был. Ты хоть понимаешь, что у малолеток к этому всему ещё мозги не готовы? Да и вредно это им... А если честно, то тебя, ей-богу, посадят. Эти копы, они такие, про всё пронюхают, да ещё в нашем-то городишке...
- Будем считать, что я этого не слышала. А ты знаешь, Мелисса, как пацаны в двенадцать лет без ласки мучаются? - Шэрон заговорила увереннее и громче, глаза её загорелись, как горят глаза у агитаторов "Свидетелей Иеговы", когда те расписывают все прелести своего учения бабулькам в скверах. - Когда у меня с Мики первый раз было, он три раза кончал, и все три раза дрожал страшно и слёзы у него вот так... по щекам... и стонал... а потом шептал мне хрипло так: "Спасибо, спасибо... никогда не забуду...". Такой он гибкий весь, нежный, внимательный... он, знаешь, стеснялся жутко даже футболку снять, а я с него стянула, поцеловала в шейку, а Мики спрашивает: "Милая моя, где тебя лучше приласкать?". Я-то встала лицом к стене, сказала, чтобы спину размял немного - руки у него сильные, но мягкие, будто шёлк - а он как начнёт с поцелуями кидаться, сосками на меня наткнулся и давай прижиматься... горячие они у него и твёрдые, а тогда вообще были распухшие такие... когда я их целовать начала, они болеть перестали у моего Мики, он мне сам так сказал. А болели, саднили от того, что нужно мальчишкам, чтобы девушка сосочки им ласкала, а не было у него до того такой возможности! Да и вообще, разве это не замечательно, когда спишь с человеком в том возрасте, в котором он красивее и разумнее всего, когда ему это нужнее всего, когда раскрываешь его чувственность, сразу и навсегда делаешь его натуралом, безо всяких оговорок, и никакая толерантность его не сделает уже очередным пугалом? Знаешь, вот я сейчас вижу, как мой Мики расцветает потихоньку... и думаю - вот совратила бы его какая-нибудь пошлая, грубая, некрасивая девка из его класса? Ну, ты скажешь - он так же бы и трахался, и может быть, чему-то она бы его научила. Но она бы не научила его любить, по-настоящему любить, понимаешь?
- Понимаю... есть у тебя фотка твоего Мики? Не бойся, я ж не буду его отбивать у тебя... - Мелисса уже привыкла к тому, что Шэрон любит расписывать особо яркие эпизоды своей интимной жизни.
- Отбивать? В каком смысле? Майкл и сам может решить, с кем ему встречаться. Только что если он мне изменит, ему будет не сильно хорошо. Но фотку я всё же покажу, подожди-ка... - Шэрон потыкала пальцем в экран смартфона и вручила его подруге.
На фотографии был стройный полуобнажённый брюнет с огромными глазами чайного цвета. Густые ресницы немного затеняли их, отчего его взгляд казался лукавым. Он был довольно крепок для своих лет, но выглядел действительно гармонично. Округлые плечи, подтянутый животик... нормальный спортивный юноша с аккуратными, но совсем не девичьими чертами лица. Соски у мальчика и вправду были красноватые, крупные и будто бы припухшие, ну а что здесь важного? "Милый мальчик, таких сейчас редко увидишь.Что дальше-то? Это повод себя под статью подводить?" - подумала Мелисса.
Шэрон будто прочитала её мысли. Так у них бывало часто - всё же знакомы с тех времён, когда они учились в первом и шестом классах соответственно, то есть без малого пятнадцать лет.
- Нет, подруга... не было у тебя такого, чтобы человек первый раз в жизни именно тебя трахал. И пусть член маленький, не главное это, когда его хозяин с ума сходит от страсти и толкает его в тебя со всей силы. Может, криво как-то, но это фигня, когда он тебя за руку держит и кричит, надрывается во все лёгкие, спросит потом на ушко: "Не больно?", а ты его прижмёшь к себе и сама закричишь сладко: "Давай ещё, желанный мой, мальчик мой!"
- Хм... реально, и мой нынешний, и бывший никогда так не загорались, чтобы так вот... и когда у меня было впервые, Том вообще не спросил, как мне -- больно или не очень. А твой тебя спрашивает, хотя знает, сколько у тебя до него было... а ты не думала, что ваша любовь может продлиться очень долго? Так долго, что Мики вырастет...
- Это вряд ли повлияет. Все мужики, которых я знаю, в детстве были тем же быдлом. А Мики.... у него есть внутренний стержень. Может быть, что он и в двадцать лет останется столь же честным, здравомыслящим, чутким... Но главное - какой он сейчас. И я его люблю таким, какой он есть, и недостатки вижу, просто принимаю их. Идеальных людей не бывает, верно, Мелисса?
- Верно... а всё-таки ты шире смотришь на мир, чем я. Для тебя такая штука, как возраст - не преграда. К тому же, как я поняла, он и сам тебя любит, и добровольно на всё это согласился. Почему же тогда тебе приходится скрывать от всех ваши отношения?
- Потому что такая любовь слишком красива для нашего мира, в цене ведь либо посредственность, либо уродство...
@темы: мои не-ванфеги, сётакон